Напомню, в начале июня я рассказал о судьбе медсестры из Рославля, погибшей от коронавируса. На тот момент семья Нади осталась без гарантированных федеральным правительством выплат. Фонд же считает, что моя реакция на ситуацию была ничем иным, как пиаром.

Вот только на деле нередко руководством смоленских медучреждений и депздравом подобные истории замалчиваются, а обманутые работники боятся подать голос, чтобы не лишиться последнего – работы.

Так же изначально было и с Надеждой: сначала ее не хотели госпитализировать в ЦРБ, а затем с боем перевели в Cмоленский ковидный госпиталь, но было уже поздно. Нади не стало 12 июня. Впервые я написал о ней спустя неделю, съездил навестить ее семью, оказать посильную помощь. Фонд соцстрахования выплатил семье Надежды компенсацию лишь спустя месяц – 14 июля.

В письме утверждается, что Фонд и без огласки помог бы семье Надежды. Но я в этом не уверен, и вот почему. Я до сих пор поддерживаю связь с коллегой Нади, которой после заболевания коронавирусом удалось вылечиться. Но спустя вот уже два месяца никто из Фонда с ней не связался, до сих пор она не уверена, что получит положенную выплату за то, что чуть не лишилась жизни.

Все потому, что руководство больницы и депздрав фактически наплевали на безопасность рядовых медиков. В разгар пандемии персоналу пришлось работать без средств индивидуальной защиты, каждый день рискуя своим здоровьем и здоровьем своих родных. И теперь, когда есть хоть малейший шанс недоплатить людям, которые официально не работали с ковидными пациентами, этим пользуются. Ко мне регулярно приходят обращения медиков, не получивших компенсаций и доплат. И с каждым из этих случаев я намерен разобраться, раз Фонд соцтрахования и депздрав не в состоянии выполнять свою работу без тщательного надзора.